Обзор от Кар - скромно, но со вкусом

Я думаю, в тот день зацвёл миндаль,
В садах запахло мёдом разогретым,
И тень плыла по крышам Назарета,
И молча старики смотрели вдаль.

А может быть, была совсем другой
Последняя весна не нашей эры –
Шёл мелкий дождь, когда в накидке серой
Мария собиралась за водой.

И голубь клекотал невдалеке,
И клёкоты казались ей благими.
Мария выбирала сыну имя,
Неся кувшин в девической руке.

Потом до ночи пряла у окна.
Молитв её никто не перескажет,
И, словно кровь, была багряной пряжа,
Кружила нить вокруг веретена.

Возможно, разожгла она огонь,
И ела суп из глиняной посуды...
В другом семействе маленький Иуда
Ловил со смехом мамину ладонь.
Была весна, и цвёл миндаль повсюду.

На полпути до страшного конца

Застыну и безропотно поникну.

 Слуга загробный грозного отца,

Приму судьбу и не  посмею пикнуть.

Здесь стол и дом, кувшины для питья,

Томящий запах дынь и авокадо.

Смерть Джосера на острие копья,

Мой господин,  тебе уже не надо

Ни тех наложниц, что вопят во тьме,

Ни вышитой и выбеленной ткани,

Мы все погибнем в каменной тюрьме,

И наши имена как в воду канут…

Пройдут века, и проведет рукой

По стенам древним англичанин хитрый:

 «Вот красота!  Какой вокруг покой!

Жила же при Осирисе элита!»

На грешной земле - жара,

ужасный, порочный зной.

работает Эмзара,

как проклятый пашет Ной.

От пота взмок Иофет,

с ног валятся Сим и Хам.

Им в помощь небесный свет,

звериный и птичий гам.

А тварей — не счесть числа!

Все пары — элитный топ...

На суше рассадник зла,

и значит грядет потоп.

«О, я! Как грязна земля!» -

Бог дланью прикрыв глаза,

решил все начать с нуля,

а Ною - "не ной!" - сказал.

Три брата (продолжат род),

их жены, отец и мать

построят ковчег вот-вот.

Осталось его назвать.

Ной крикнул: «Идет вода!

Кораблик наш - высший сорт!

Я имя ковчегу дам -

"Титаник". Прошу на борт!»

В другой раз поднимались они в Йерушалаим.

…Когда дошли до Храмовой горы, увидели лисицу, выбегающую из руин Святая Святых [Храма].

…Сказал им [спутникам] Рабби Акива: «…Теперь... , когда исполнилось первое [пророчество], точно знаю я, что исполнится и второе.»

Вавилонский Талмуд, трактат «Макот»

Если пророки и сами себе не верят,

чем остаётся спасаться безгласным нам?

…Десять делений прекрасного — полной мерой,

девять делений от меры пришлось на Храм.

Время настало лихое — как предсказали:

Храм уничтоженный скрылся в земле навек;

призрак Ковчега Завета и тень Скрижалей…

Рабби Акива, ты помнишь — здесь был Ковчег!

Лисы в развалинах шастают, пасть раззявив,

в месте, куда человек заходить не мог…

— Если дурные предвестия стали явью —

значит, исполнятся добрые, дайте срок!

дорога оказалась слишком длинной…

И.Бродский, Одиссей - Телемаку

Затеряться в Эгейском море на десять лет…

То ли был, то ли не был?  Замужество, будто сон…

Поначалу  со мной на берег ходил Лаэрт, -

восемь лет, как нашел забвенье на дне морском.

Даже горе иссякло, осталась одна печаль -

ненавистное море вобрало немало  слез.

Вроде, числюсь царицей, да царство мое – причал,

а не остров Итака, страна женихов и коз.

Может, стоит воскреснуть, влюбиться, и просто жить,

чем высматривать парус и ждать из последних сил?

Ты уехал сражаться на дальние рубежи.

Десять лет между нами…

Ты правда меня любил?

Парис ошибся. Трудно выбрать,

Когда ты с колыбели обречён.

Мой брат, мой безрассудный младший брат

Владеет лирой лучше, чем мечом.

Зловещей тенью рок над ним парит...

Кто мог предугадать тогда, давно,

Что яблоко из сада Гесперид

Окажется отравлено войной?

Парис решился... Глупо спорить с тем,

Кто молод и любовью ослеплён.

Теперь же враг стоит у наших стен,

Рокочет гром прославленных имён.

Вздыхает по ночам старик Приам –

Он знает, что пророчество не лжёт

И нашим повзрослевшим сыновьям

Придётся мстить за слёзы наших жён.

Пьянивший поначалу вкус побед

Со временем стал горек, словно желчь.

Герой рождён сражаться – не скорбеть.

Не строить города, а брать и жечь.

Патрокл убит, я снова уцелел,

Ахейской кровью берег замарав...

За Трою, что прекрасней всех Елен,

Я выйду этим утром умирать.

Мгновенья вязнут мухами в смоле,

Отводит потемневший взгляд сестра.

Состарившись на жизнь за девять лет,

Я начал вспоминать, что значит страх.

Копьё Ахилла яростно дрожит,

Предчувствуя стремительный полёт,

Но город мой не взят... Пока я жив,

Он не падёт.м

- Учитель, ты сам говорил, у всего есть финал.
Стогиру достроили. Наши прогулки в Миезе
Останутся в памяти, словно две строчки из песни,
Забавные, помнишь, фракийский пастух напевал?
А дальше - клубок из дворцовых интриг и дорог,
Который распутывать легче мечом, чем словами.
И всё, Аристотель, о чём мы с тобой толковали,
Уйдёт ключевою водой сквозь горячий песок.
Предвижу, что буду один на тропе бытия,
Потомок великих, пастух человечьего стада.
Со мною пребудет, конечно, моя "Иллиада",
Но книга есть книга, она не заменит тебя.
И встанет вопрос: кто кому путеводная нить -
Пастух или стадо первично? Понятно - не очень.
Да что ты молчишь, Аристотель? Вопрос мой не точен?

Философ не знал. Потому не хотел говорить.
Есть форма и дух, есть причины и цели всего,
В движении неба сокрыто великое благо.
Но если он прав? Всё есть хаос извечный? Однако!..
- Возможно, ты прав, ученик...
Но вокруг - никого.