Одна зимняя ночь

-- Блиин! ну и куда? – Слава вглядывался в белый горизонт, прилипнув к окулярам бинокля, - через час стемнеет, тогда я точно никуда не поеду.

Он высунулся из люка кабины, став ногами на водительское сиденье. Небольшого роста, коренастый, на фоне своего МТЛБУ он казался карликом.

-- Хрен его знает, Видишь след от «Бурана» по низине впереди? Поехали рядом, чуть левее,– Мишка, стоявший на крыле рядом с пассажирской дверью, прищурившись, вглядывался в слепящую белизну.

--Вижу. Ладно, поехали.

Слава нырнул в люк и огромный бронированный тягач, рыкнув «двести тридцать восьмым» дизелем медленно тронулся.

Низину они уже почти прошли, оставалось метров тридцать и подъем. Вдруг вездеход начал кренится на левый бок и  назад. Слава газанул, вытягивая десятитонную махину к подъему. Вездеход сначала бодро рванул, но тут же рухнул всей массой в рыхлый снег. Мишка сидел на пассажирском сиденье, высунувшись в открытую дверь. Под гусеницами вездехода плавала снежная каша, обломки мутного льда и он еще пока медленно, но погружался.

Кто-то тронул Мишку за плечо. Он повернулся.

-- Миш, там в салоне вода хлещет, – сзади, из прохода между кабиной и салоном высунулась голова.

-- Много?

-- Да весь пол уже залило и прибывает.

-- Давайте быстро через кабину в люк, наверх.

Мишка забрался на крыло вездехода. Через его сиденье перелазили пассажиры. С трудом протискивались в своих зимних куртках. Двое в меховой одежде.

Слава все рвал гашетку вездехода, дергая его вперед-назад. Надеясь сломать крутой заберег и выползти на сухое место. Но вездеход только еще быстрее погружался в ледяную кашу. Вдруг дизель начал рычать как то глухо, из выхлопной трубы дым повалил черный, обороты резко упали.

-- Тваю дивизию! – Слава отпустил рычаги и заглушил мотор.

-- Чего Славян?
         -- Да писец чё. Воды хапнул.

Внезапная тишина, после рева мощного дизеля давила уши. И сразу как то тоскливо безнадежно стало. В ледяной полынье вокруг вездехода булькала вода, от нее поднимался пар. В салоне что то щелкало, потрескивало. Слава вылез через люк на крышу кабины.

-- Мих, там сумка твоя плавает,- заглядывая в люк, как то неожиданно тихо проговорил он.

-- Ох йопт!!

Мишка, стоявший до сих пор на крыле, просунул голову в дверь. Попытался достать сумку рукой, не дотянулся. Оглянулся, поискал глазами, чем бы зацепить.

-- Там же документы! Бл***! И …пи***!

Наконец он подцепил её монтировкой, которую выдернул из пазов в борту вездехода. Держа большую дорожную сумку в одной руке, он с жалостливой гримасой  смотрел, как из нее течет вода. Поставил на крышу кабины,  расстегнул молнию и начал вытаскивать вещи, отделяя и раскладывая то, что не успело намокнуть.

Пассажиры, семья чукчей, Римма и Вова, сидели на крыше салона. Рядом примостились еще трое. Дженифер, ученый-социолог из Канады. Она получила грант на «исследования аутентичных условий жизни коренных народов севера». И уже третий год моталась по тундре Дальнего востока и Сибири, иногда месяцами кочуя вместе со стойбищами оленеводов и охотников. Вместе с ней ехали два ассистента. Фотограф Майкл и его помощник Стив. Майкл фрилансер. Какой-то знакомый знакомых Дженифер. Напросился с ней в экспедицию с условием, что права на большую часть отснятого материала будут принадлежать Дженифер. Для иллюстрации её научной работы. За исключением небольшого процента кадров, которые Майкл решит оставить себе. Стив молодой студент-двоечник. Дальний родственник Майкла. Папаша Стива отвалил нехилый куш, чтобы Майкл взял оболтуса с собой. В надежде, что отпрыск поймет, откуда берутся деньги.

Вся эта разношерстная кампания сидела плотной кучкой. И со страхом поглядывали на полоску черной воды вокруг вездехода. Чукчи о чем-то тихо переговаривались на своем языке.

-- Мих, смотри, лёд пористый сука!

Слава, спрыгнувший на лёд рядом с вездеходом, держал в руке кусок льдины.

-- И воняет тухлыми яйцами б**!

-- Сероводородное озеро, - Мишка разглядывал какие то бумаги, которые достал из мокрой сумки,–  «геолухи» рассказывали что таких много по нашей тундре.

-- Твайу…я двадцать лет по этой тундре мотаюсь, первый раз так попал!

-- Ничего Славян, всё когда-то бывает в первый раз,- Мишка улыбался белыми как у негра зубами.

Вездеход стоял, накренившись сильно назад и немного на левый борт.  Задняя дверь и салон почти скрылись под водой, моторный отсек и кабину  наполовину залило мутной, вонючей жижей. Вонь ощущалась все сильнее. Темнело, ветерок стих, и вездеход окутало облаком пара.

-- Миха, ну чё делать то будем? Рация наполовину в воде!

-- Да хрен его знает. Думаю вот. Сейчас ракету пущу. Мне кажется стойбище недалеко.

-- Ракетница то не намокла?

-- Да нет, живая.

Он достал из кобуры, которую вытащил из сумки, армейский СПШ.

-- Зеленую или красную? Я уже не помню.

-- Кидай красную, ее лучше видно. – Слава отшвырнул кусок льда и запрыгнул на крыло вездехода.

Мишка переломил пистолет, вставил в казенник патрон и выстрелил. Хлопок выстрела резанул по ушам, эхо разнеслось по чаше гнилого озера и завязло в морозном киселе тумана.

Все подняли головы вверх, с какой-то отчаянной надеждой следя за красной дугой ракеты.

-- Мишья! – голос Дженифер подрагивал от мороза, а может от испуга. – Ви точно знайет, что стойбище блиско?

-- Не знаю Джен, ты у Римки с Вовкой спроси, они тут все знают. – Мишка щерился своими негритянскими зубами.

-- Должно быть близко. Если пешком, два раза чай попить. Наша бригада стояла тут лет пять назад. – Вова махнул рукой, куда-то в тундру.

-- Знаю я ваши «дваразачайпопить». Баламут мне на прошлой неделе дорогу к стойбищу Тиныла показывал. «вон за тем майольхином. два раза чай попить». Мы эти «два раза чай попить» полтора суток ползли. – Миша сплюнул, ругнувшись про себя.

-- След от «Бурана» свежий. Значит, гоняют волков, где то рядом. Может, увидели ракету. – тихо отозвался Слава.

-- Баламут старый, однако, не помнит уже ничего, – Вова улыбался щербатым ртом.

-- Ладно, старый так старый. Посмотрим, – Мишка пристально оглядел на пассажиров, -  замерзли? Славка, примус утонул?

-- Конечно утонул, он же в салоне.

-- Блин! Ладно, дрова есть, чайник есть, сейчас кипяток сварганим. Надо греться пока не околели совсем.

Он сдернул большой чайник, висевший на крючке, приваренном к борту вездехода возле самой крыши. Там же висели ведро, канат,  какие-то шланги, провода. С виду ненужный хлам, однако, в тундре все сгодится в дело.

-- Поднимаем попы господа пассажиры. Будем дрова добывать.

Володя с Риммой и Дженифер со своими ассистентами, испуганно оглядываясь на Мишку, осторожно стали спускаться на лед. Мишка залез на крышу. По всей крыше салона вездехода, была приварена металлическая корзина, полная разного груза. Тут были ретемы, ящики с мукой, макаронами, чаем и разными крупами. Какие то тюки. Но главное что дно и стенки корзины были выстелены досками. Не очень толстыми, но вполне пригодными для  костра.

Мишка скинул несколько тюков и ящиков на лед, освобождая доступ к доскам. Выпрямившись, оглядел результат и пару раз пнул ногой по верхней доске. Она с хрустом  переломилась пополам и слетела с каркаса.

-- Ну вот, на чайник кипятка хватит.

Спрыгнув  на лед, Мишка проворно поломал доску на короткие куски, зажимая её между выхлопной трубой и стенкой салона вездехода.

Через полчаса, они сидели на тюках и ящиках сброшенных с крыши вездехода. Вокруг  небольшого костра. Жмурились, прихлебывая мелкими глотками горячий чай из щербатых эмалированных кружек.

-- «Видишь след от «бурана», езжай левее», - Славка тянул слова, передразнивая Мишку, - вот б** и поехал. Нахера я тебя послушал?

-- Ну ты мне предъяви еще дефолт, инфляцию и убийство Кеннеди! – Мишка глянул на Славу, - у тебя самого, где соображалка была? «я двадцать лет по этой тундре», - передразнил он в ответ.

-- Мишья, - прохрипела Дженифер, скорчив болезненную гримасу,- я, кажется, …замерзайт пальтс.
Миша обернулся на голос. Дженифер сидела,  вытянув левую ногу к костру. Растопыренные пальцы ступни побелели, отчего педикюр  на них смотрелся как то жутковато.

-- Ну вот, началось, - Мишка, поднявшись со своего ящика, присел возле Дженифер.

-- Херня-война, жить будешь, - он растирал пальцы шершавой ладонью. Дженифер откинувшись назад, повизгивала, вздрагивая от сильных движений Мишкиной руки, – сейчас мы с тобой чарльстон забацаем, потом еще пробежимся немного. Засиделась ты подруга.

Он еще пару минут растирал онемевшие пальцы и ступню женщины. Потом оглянулся:

-- Славян! Глянь на борту, я вещи из сумки выложил.  Там в пакете носки шерстяные.

-- Ну вот мадам, теперь чарльстон! – блеснул зубами Мишка. И отпустил ногу Дженифер обутую в его шерстяной носок и новый чукотский торбас.  Из Мишкиных запасов.

– Вторую ногу сама обуешь? – хитро уставился.

-- Thank you Мишья, я сама, сама, - она смущаясь, торопливо наклонилась, снимая сапог со второй ноги.

-- Тихо! – Слава вытянув шею прислушивался к сумеркам, – Не. Показалось, - через минуту пробормотал.

-- Сейчас я еще пару ракет шмальну. Уже стемнело, больше шансов что увидят. -  Мишка снова переломил пистолет, заряжая патрон.

Зеленая летела дольше. Или так показалось? Вся компания у потухшего костра, замерев, смотрела на тающий след ракеты в ночном небе. 

-- И еще одну, для гарантии, - Мишка снова поднял широкий ствол ракетницы вверх.

Красная.

 Нет, все таки зеленая летит дольше. Когда последние сполохи ракеты потухли в ночи, все как то сжались в отчаянном ожидании ответа на огненное письмо в небе. И опять ничего. Тишина. Даже ветра нет.

-- Ладно, господа потерпевшие кораблекрушение, надо ночлег строить. Задубеем к утру, если не подберут.

-- А как? – Дженифер встала, - дафайте.

-- Легко, - Слава уже отрывал доски от корзины вездехода длинной монтировкой.

 Мишка связывал их попарно за один из концов и раздвинув на манер буквы Л, устанавливал в снег метрах в сорока от вездехода. Где, как он думал, был берег гнилого озера. Укрепив так четыре буквы, они со Славой стали разворачивать один из тюков. Веревки, которыми он был связан, уже освободила Римма. Это был новый ретем для её с Вовой яранги.

Ретем оказался здоровенным полотном, сшитым из оленьих шкур. Метров пять на семь примерно. Немного неправильной формы. Шкуры были сшиты нейлоновыми нитками от распущенного морского каната. Цивилизация проникала  и сюда, в первобытно-общинный уклад жизни кочевых северян. Еще пока шкуры, грубо обработанные, но уже сшитые не оленьими жилами, а современным, прочным нейлоном.

Накинув ретем на доски с помощью Вовы, они притоптали края в снег и даже немного присыпали сверху, чтобы не осталось щелей.

-- Ну вот! – довольно разглядывая работу, Мишка похлопал  ладонью по шкуре, - теперь точно не замерзнем.

-- Хорош  рассиживаться буржуи! – прикрикнул Слава на сидевших у костра Стива и Майкла, - ноги в руки и вперед, вещи в палатку!

Двое недоуменно смотрели на него. Еще не оклемавшиеся толком от шока и мало что понимающие на русском, они повернулись к Дженифер.

-- Сarry things in the tent, quickly, - негромко скомандовала женщина.

Фрилансеры поднялись и суетливо начали таскать свой не утонувший скарб в палатку.

Минут через десять, разведя костер внутри палатки, все улеглись на нескольких оленьих шкурах, вытащенных из тюков запасливой Риммы. Славка лежал на старом полушубке, который валялся у него в кабине уже давно. Выкинуть все было жалко, вот и пригодился. Костер потрескивал, снег вокруг него медленно таял. Чайник, наполненный снегом, висел над огнем.

Чукчи в своих меховых одеждах легли возле входа, прямо на снег. Тихо о чем-то переговариваясь на своем странном языке, похожем на лепет трехлетнего ребенка неумело выговаривающего слова.

Остальные молча смотрели на огонь. Пламя гипнотизирует, оторваться невозможно. Уже вроде и глаза устали, а все равно пялишься завороженно.

-- Походу ракеты никто не увидел Мих, - Слава повернулся, оторвав взгляд от костра.

-- Завтра осмотримся. Вова говорит, места знает, да и мне дальняя сопка знакомой кажется. Только был я с другой стороны. Если никто не приедет, пошлем Вову на разведку.

-- Ну да, он в мехотуре.  Дойдет если знает куда.

-- Знает. Жучара хитрый. Я его лет пять уже знаю. Он давно прикинул, как с Джен бабла срубить. Стопудов, будет ей в своей яранге, растворимый кофе за баксы загонять. И приговаривать, что это чукотский особенный напиток, - Мишка улыбнулся, представляя мизансцену.

-- Что с вездеходом делать будем?

-- Да что с ним делать? Вмерзнет. Мороз за тридцатку, до утра лед сантимов пять облипнет вокруг. Ну и пока найдут, если найдут, пока свяжемся, пока приедет кто за нами… короче влипнет до весны, вернее до лета. Летом вытащу.

-- Не замоет его по большой воде?

-- А я знаю? Расспрошу у чукчей, что за место тут. Если ручья нет, тогда нормально. Выдерну, воду солью, масло поменяю и сам доеду. Но зиму я, похоже, уже отработал.

-- Да ладно, комерс, тебе ли жаловаться,- Мишка надвинул шапку на брови Славке.

-- Слышь, меня вот только сейчас трясти начало, - Слава поднял шапку,- прикинь, я газую, а в башке мысль – только не линза, только не линза!

-- Чё, попадал уже?

-- Попадал, правда летом. Трактор мой, «сотку» помнишь? Года три назад геологам груз подрядился тащить, на Эквиатап. Там то ли золото нашли, то ли еще какие ископаемые дорогие, не знаю. Вот нагрузили мне волокушу полную всякой фигни,  и пополз я. Вместе с мастером, Витя из Омска. Да ты знаешь его.

-- Угу, неделю с фингалом по поселку ходил. Длинный мотыль.

-- Он, ага. Ну вот. Не поверишь, среди бела дня, по каменистой тундре, влетаю в какую то жижу. Сверху чуть влаги было, думал так, снег только стаял. Хрен там! Впендюрился обоими гусками. И чем больше дергался, тем глубже садился. Когда по кабину влип, заглушил. Решили с мастером к трассе идти. Километров двадцать. Ничего, дошли.  Когда я вернулся с двумя вездеходами, сверху только волокуша осталась. «Сотка» скрылась в глине. Хорошо хоть причиндалы геологические не утонули. А то б еще за них счет выставили. Вот такая штука – линза.

-- Знаю Славян. Саня Потехин, геолог из залива, рассказывал, как они забуривали пробные скважины. И частенько попадали на лед. По всей глубине. Только непонятно почему она тает точкой. Пятно несколько метров тает на десятки метров вглубь, а вокруг мерзлота.

-- Фиг его знает. Только я труханул сегодня не по детски. Почему то влетело в башку – линза!

-- Ладно, выдыхай. Стоит твой динозавр. Вытащишь летом.

-- До лета еще дожить надо.

-- Ты то хоть не ной, а? Мне вон фрилансеров хватает. Видишь, как набычились? Того и гляди истерика рванет.

-- Да я чё, я ничё…так, к слову пришлось.

-- К слооову, - протянул Мишка, - давай ка лучше, пожрать чего-нибудь сообразим. У меня сало осталось и джем. Хлеб намок, гадство.

-- У меня ящик на кабине. Там жратвы на неделю хватит. Доширак, консервы. Хлеб, кажется, тоже есть. Пара булок. Мерзлый только.

-- Ничего, мерзлый не тухлый. Оттает, - Мишка встал и откинув полог вышел из палатки.

Когда он вернулся, впустив за собой клуб морозного пара, на импровизированном столе, вокруг костра, уже лежали банки с каким то иноземным паштетом. Тонко нарезанный, чукотский какватоль – вяленная над очагом  оленина. Банка маринованных пикулей и несколько сдобных рогаликов, сильно помятых, но вполне съедобных. Римма, молча и по хозяйски, ловко нарезала мясо, открыла банки. И быстро расставив кружки,  сняла с огня кипящий чайник. Раскидав пакетики чая по кружкам, из коробки «липтона» выставленной Дженифер, она уже лила непрерывной струёй кипяток. Да так что ни капли не пролила мимо. Просто бармен-жонглер.

Мишка присел и положил рядом шмат замерзшего сала и буханку хлеба. Кинув в сторону несколько упаковок «доширака». Успеется, сегодня есть чем закусить. И глядя как Римма пластает замерзшее в ледышку сало, достал из-за пазухи литровую бутылку водки. Свернув пробку, плеснул сразу в два металлических стаканчика, которые, никто не заметил, откуда взялись. 

Сгреб  ладонью  оба, и протянул фрилансерам.

-- Давайте бродяги, с почином! Теперь можете считать себя настоящими полярниками, - и снова широко улыбнулся.

Майкл и Стив, переглянувшись, взяли. Понюхав как то боязливо пригубили, сначала один, потом другой.

-- Эээ, не! Вы чё братва? Махнули разом, чего  её лизать?

Майкл нехотя, но все-таки залил в себя всю рюмку. Стив одолел только половину.

-- Да хрен с вами балбесы. Не хотите - как хотите.

Мишка забрал стаканчики и уже снова разлитые тут же протянул Вове и Римме. Этих уговаривать не пришлось. Махнув по-русски, с запрокидыванием головы, оба занюхали рукавицами и поставили рюмки.

--О! Учитесь буржуи, - гоготнул Мишка.

Он уже протягивал снова наполненные стаканчики Джен и Славке.

Славка махнул и протягивая стакан назад, другой рукой тянул со стола  ломтик сала.

Дженифер замялась.

-- Мишья, это очен крепкий дринк для менья. Мошно мне разбавит вода?

-- Не Джен. Пей! Зажмурься и одним глотком. Сама увидишь, как полегчает. Самый лучший в мире антидепрессант. А если разбавить, получится бурда, хуже японского саке.

-- О! sake! – захмелевший Майкл оживился, - very bad! Fucking garbage!.

-- Слыхала? Майк в теме. Давай, не держи тару Джен.

Дженифер зажмурившись, довольно ловко влила в себя водку и задохнувшись потянулась за едой. Славка, сидевший рядом, уже пихал ей в рот приличный кусман сала. Перехватив кусок своей рукой, она жадно впилась в него.

Мишка плеснул себе и выпил. Замер, немного подождав пока разольется по животу приятное тепло, и положив на мерзлую горбушку шмат сала, аппетитно захрустел.

-- Мишья…

-- Слышь Джен, не ломай язык себе. Зови меня просто – мистер, мне пофиг, а тебе привычнее, - хитро прищурившись, он смотрел на нее в упор.

-- Ноу, ноу Мишья, мине вашно учить говорит на руски. Я много в Росиии, но ваш язык ошень сложный есть, - она заметно тормозила между словами. Выпитая  на голодный желудок водка подействовала быстро.

-- Я понял Джен. Тебе больше не наливать, - он откровенно смеялся.

Подхватили все. И те кто понял избитую шутку, и те кто вообще ничего не понял. Смеялись расслабляясь, стряхивая напряжение. Постепенно смех утих, все как то вдруг замолчали. Задумчиво пережевывая, и стараясь не встречаться взглядами.

Под молчаливую, тягучую паузу пили чай, похрустывая мерзлым хлебом и рогаликами. Чукчи, напившись-наевшись, улеглись рядышком. Лицом друг к другу.

-- Спим, денек выдался, не дай бог, - Слава подкинул щепку в костер, - завтра будем думать-решать.

-- Спим, - повторил Мишка.

Все улеглись, кто как смог. В палатке уже потеплело. Костер хоть и дымил нещадно, но грел. Маленькую щель в потолке не закрыли, решив поддерживать огонь всю ночь. Чукчи обещали не проспать.

--  А если в стойбище рация сломана? – шепотом спросил Слава.

-- Ну сломана так сломана. На «Буране» поедешь в поселок. «Буран» не сломан.  Сам видел, след сегодняшний.

-- Не. Сто семьдесят км, я остекленею пока доеду. У меня одежонка не для «Бурана».

-- Отправим хозяина «Бурана». Вова спишь? – позвал Мишка.

-- Не, еще не сплю.

-- Кто там сейчас в стойбище?

--Кавратагин с Катей, Толик и Балерон.

-- О б**! И Балерон тут.

-- Ага. Весной напросился с нами. Сопьюсь, говорит, в поселке.

-- Ну да, тормозов у вас на этот счет нет нифига.

-- Монголоиды мы. Не было у нас культуры виноделия, потому ферменты расщепляющие спирт у нас не вырабатываются.

-- Нифига себе! Ты это, не так быстро инфу выдавай, а то я переваривать не успеваю.

-- А то ты не знал. Лукавый ты Мишка Степаныч.

-- Знал, знал. От тебя не ожидал такой прыти в познаниях физиологических.

-- Ну вы блин даете, - Славка уже давился от смеха слушая околонаучный диалог чукчи и начальника.

-- МЧСники завтра утром меня на связь ждут. Экспедиция международная у нас, - Мишка потянулся, укладываясь удобней.

-- А рация в воде. Хоть по батареям стучи,- усмехнулся Слава,- я тоже отмечался перед выездом. Маршрут писал, расчетное время убытия прибытия. Только бумагу переводят. Все равно ищем всегда сами. У них то вертолет сломался, то керосина нет.

-- А ну их. Менты они и есть менты. Система. Или ты такой же гад как все, или иди вон из системы.

Слава не ответил. Может, уснул уже.  А может, не захотел тему поддержать.

Ментов он недолюбливал и побаивался. Как все частники он левачил, то есть не все рейсы в налоговую предъявлял. А в полиции знали. Им Славу удобно было держать на крючке. Вездеход у него большой, мощный. На нем так классно на рыбалку махнуть иногда. И хозяину платить не надо. Он сам рад услужить, лишь бы не трогали.

Мишка заворочался и поднялся. Молча застегнулся и пополз к выходу.

-- Ты куда? – Слава поднял голову.

-- Да карабин же в проходе на защелках остался. Служебная ружбайка. Пойду, заберу. А то потом полгода отписываться придется.

-- Чё ему станется то? Вокруг даже медведей нет, зима.

-- Не, заберу. Так спокойнее.

-- Ну давай. Так бы и сказал, что клапан придавило,- тихо заржал Славка.

-- Да иди ты!

Вышел. Славка укутался плотнее, закрываясь от холодного облака впущенного Мишкой. Прикрыл глаза.

***

-- Аааааааооооуууу!!!! we croak! let me out!!! Оооооууууу!!!

Стив загребал руками и пытался ползти, упершись головой в Майкла.

-- Твайумать!!!

Славка подкинулся как ужаленный. Прыгнул через Дженифер и сел на него верхом.  Попытался перевернуть на спину. Тот выворачивался как червяк, скреб ладонями и ступнями по снегу и орал не останавливаясь. Чьи то руки помогали Славе, кто то уже сгреб ноги Стива, прижимая к земле.

Слава с помощью Дженифер, наконец перевернул Стива. Крепко держа его за руки, хотел прижать посильнее к полу. И тут Джен с размаху влепила Стиву слева. Шлепок раскрытой ладонью прозвучал неожиданно звонко. За ним еще и еще.

-- You're an moron! wuss! shut up fucking asshole!

И снова по перекошенной роже – шлеп!

Наконец он затих, обмяк. Слава отпустил руки, сел на пол рядом. Стив свернулся калачиком, натянув капюшон на лицо.

Слава поднялся, пошарил у почти потухшего костра. Нашел початую бутылку, недопитую за ужином. Свинтил пробку и щедро плеснул в стоявшую рядом кружку. Потряс Стива за плечо:

-- Пей! Всю залпом!

Молчание. Слава дернул  студента за плечо, развернул.

-- Пей!

Тот схватил кружку двумя руками, давясь и обливаясь, выпил.

Со стоном выдохнул и снова лег, закрыв лицо капюшоном.

Остальные молча сидели.

-- Уснет, для него доза лошадиная, - Слава улегся на свой полушубок, - а где Мишка то? Что-то долго он со своим карабином возится. На охоту ушел что ли? – со смешком застегивая куртку, вышел из палатки.

Прислушался. Тишина. Небо усыпано звездами. На востоке полоса зеленоватого сияния переливалась медленными волнами.

«Вот гадство! Завтра может связь зависнуть. Если доберемся до рации, ха»

Невесело подумал и шагнул к черному силуэту вездехода. Подойдя стукнул ладонью по броне:

-- Мишань! Ты чего там застрял?

Тишина.

-- Опана! Ну и где ты?

Обошел вездеход и подойдя к пассажирской двери поднялся на крыло. Заглянул в открытую дверь, не видно ничего! Пошарил в карманах, чиркнул зажигалкой.

-- Херррасе!

Мишка лежал в проходе между салоном и кабиной. Провалившись под тонкий лед наполовину. Рука сжимала висевший на защелках под потолком карабин. Лица Слава не видел.

-- Ну ты ж…- Слава тянул тяжелого Мишку пытаясь выдернуть его из ледяной ловушки. Тонкий лед снова лопнул, вонючая вода плескалась от рывков. Мишка замычал.

-- Сейчас братуха, как же это ты влип то, а?

Слава перехватил Мишку руками сзади и сжав ладони в замок рванул. Что-то хрустнуло длинной очередью. И они оба рухнули в кабину. Мишка снова что то пробормотал невнятно.

-- Ну ты и кабан Мишаня, сейчас, позову Вову. Мне одному тебя не вытащить отсюда.

Через пять минут, сидя в палатке, они с Вовой снимали с  Мишки промокшую насквозь и подмерзшую уже одежду. Правая штанина ватных штанов, от костюма полярных летчиков,  была разодрана от бедра до пятки.

Сдернув все и растерев в четыре руки голого Мишку остатками водки, замотали его как в кокон в оленьи шкуры. Римка, запасливая хозяйка, пригодились шкурки.

-- Зачем пошел за карабином, однако? Утром лучше видно. Утром бы забрал, - Вова качал головой глядя на кокон с Мишкой.

-- Чего он сам-то не вылез, не пойму? – тихо пробормотал Славка.

-- Зацепился. Под водой. Штаны порвал, видишь? – Вова протянул руку, показывая, - штаны крепкие, однако, хорошо зацепился.

-- Ага. Это я порвал, когда выдергивал его. Точно! Там два кронштейна рации, твайумать!

-- Ничего, Мишка молодой. Сильный как умка – Вова качал головой.

-- Сам ты умка.

-- Не, я не умка, я чукча, - Вова улыбался щербатым ртом.

-- Не умничай чукча, надо думать, как выбираться отсюда. Время жмет. Одежду мы тут не высушим, а больше ничего подходящего нет.

-- Скоро утро. Дойду до стойбища, заберем вас в яранги.

-- Дойди Вова, и чем скорее, тем лучше.

***

Пятеро стояли возле палатки, щурясь на полуденное солнце. Все кроме Мишки и Вовы.

В полукилометре на юго-восток от вездехода тарахтел снегоход «Буран» с большими нартами.

-- Кавратагин едет, - Римма улыбалась.