Три тысячи метров

- Три тысячи метров! – беспощадно, как приговор вынес мне Борис Евгеньевич, наш техникумовский физрук. –  Я, конечно, ценю твои заслуги по лыжам, я прощаю тебе «коня», но эти три тысячи ты мне сдашь!

Что тут поделаешь, ну организм у меня такой. Усидчивый. Вот она, усидчивость эта, у меня очень хорошо развита. Меня всегда за неё хвалили:
 – Смотрите, какой славный у вас ребёнок! Часами сидит на одном месте, нам бы такого! А то наша Ленка (Галка, Ирка)…

Первые десять метров дались мне легко, главное не думать, сколько еще впереди и не считать круги, тогда совсем просто будет. Подумаешь, семь кругов и ещё половинка! Это как переплываешь реку или озерко – главное не думать, как глубоко под тобой…

«Коня» он мне простил! Ещё бы не простил. Не первый раз прыгаю. Первый раз у меня был в школе. Я тогда довольно удачно приземлился. На самый конец.
Нет, не так! Может лучше написать: «На самый конец «коня»»?
Ещё хуже! Тогда так: «На самый край «коня»»!
Сергей Петрович, наш физрук, как увидел мой прыжок, так сразу и сказал:
 - Я поставлю тебе тройку, только ты, пожалуйста, больше никогда даже близко не подходи к «коню». Надо же и о будущих детях подумать!
 - О чьих детях? Коня? – мысленно пошутил я.

Ага, сейчас поворот буду проходить. Ответственное место. Я прижался к краю, красиво накренился и заложил вираж…

Второй раз я прыгал уже при Борисе Евгеньевиче. Я уже был готов к приземлению, а вот «конь» похоже - нет. Жалобно скрипнув резиновыми копытами, он пригнулся и задергал в воздухе задними ногами…

Наверное, я красиво прошёл поворот. Как знаменитый Сергей Бубка.
Что говорите, Сергей Бубка – прыгун с шестом? Значит, также красиво прошёл, как он прыгает!

Тут меня догнал Олег.
Вообще-то я бегу один. Вся моя группа успешно сдала все зачеты, но пришла вместе со мной на стадион. Просто так, поддержать морально.

- Я с тобой! – дыша легко, как на прогулке с девушкой, крикнул Олег. – Для стимула!
Я благодарно кивнул в ответ.

Олег славный парень. Так же как я любит копаться в электронных схемах, слушать музыку, но при этом еще и спортсмен. Зимой бегает на коньках, летом на велике гоняет. И усидчивость ему не мешает. Наверное, она у всех разная, усидчивость эта. Ещё Олежка, не смотря на свою худобу, может много съесть за один раз. Однажды, на производственной практике он поспорил с Лёшкой из параллельной группы, что легко съест два комплексных обеда. Обеды оплатил, конечно, Лёшка, а Олег последовательно принял внутрь: салат зимний, борщ украинский, бифштекс с картофельным пюре, сдобную булочку с компотом. Потом без паузы снова по второму кругу: салат зимний, борщ украинский,  картофельное пюре и бифштекс, сдобная булочка и компот.
- Ну что, проспорил?! – поглаживая живот, спросил Олег Лёшку. – Неси третий комплекс!
Это они на обед спорили. И что вы думаете? Олег тут же его и съел! Да, совсем забыл сказать! Перед спором, Олежка только что пообедал.

 - Сашка, ты, когда бежишь, не вверх подпрыгивай, а вперед! Смотри! – и Олег в три прыжка оказался далеко впереди.
Я попробовал. Майский ветерок ощутимее начал дуть в лицо и скамеечки на краю поля побежали назад.

Так что я там про «коня» рассказывал? Ага!
Жалобно скрипнув резиновыми копытами, он пригнулся и задергал в воздухе задними ногами.
 «Всё-таки год на заводе я работал не зря!» - подумал я, услышав, как звонкое эхо разносит по спортзалу вылетевшее из меня неприличное слово. – «По-другому тут и не скажешь!»
 Какое, спросите, слово? Вспомните, что обычно говорят мужики, когда попадут себе молотком по пальцу!
- Я тебе поставлю зачёт по «коню» - услышал я голос Бориса Евгеньевича, когда, наконец, в самом дальнем углу зала затихло моё «ять-ть-ть!!!» - Только ты, пожалуйста, больше даже близко не подходи к нему. Тебе еще детей делать!

Я, конечно, очень обрадовался, тем более, что приземлился не на то место, которым детей делают, а на то место, которым думают, когда делают детей в моём возрасте.

 - Сашка, давай я тебе воздух рассекать буду? – услышал я справа голос Эдика.
 
Я немного подумал и кивнул. Всё-таки отличная у нас группа! Дружная!

Эдька пристроился впереди меня. Бежать стало намного легче. Справа показался Борис Евгеньевич и Олег. Олег заглядывал в секундомер к Борису Евгеньевичу.

Тут не выдержал Вовка, наш староста. Не снимая кожаного пиджака и галстука-селёдки, он пристроился рядом с Эдиком.
 - Если вдруг надумаешь сделать рывок, предупреди нас, а то затопчешь! – обернулся ко мне Вовка.

Хороший Вовка парень. Однажды он сидел у меня, скучал, слушал музыку и наблюдал, как я делаю чертеж в трёх проекциях какой-то цапфы. У нас на заводе такие детали называли простым и ёмким словом. Вот как скажет, бывало, Юра, мой наставник:
- Сашка, подай мне вот ту ***ню!
И ведь подашь именно ту деталь, ни с какой другой не перепутаешь!
Вот и Вовка, молодец. Тоже так прямо и сказал:
- Не могу на это смотреть! Дай я сам тебе эту «ню» начерчу!
Взял чистый лист. Гордо убрал в сторону рейсшину и за пять минут при помощи обычной ученической линейки и одного простого карандаша выполнил чертёж! Я одну рамочку со штампом рисую минут десять! А тут весь чертёж, с линиями разной толщины, с подписями за пять.
Вовка полюбовался на своё произведение и сказал:
- Надо было мне окружности от руки рисовать, а то Лия Садоковна не поверит, что они у тебя такие круглые в этот раз вышли!
- Вовка, как ты перпендикуляр-то одной линейкой восстанавливаешь??? – поразился я.
- Не умничай, это ты его «восстанавливаешь»! Я просто беру и черчу! – и Вовка быстро в два движения вывел прямой угол. – Надо просто представить на листе клеточки, как в тетрадке и по ним чертить. Понял?
 - Если надо нарисовать окружность, то надо представить кружочки? – пошутил я.
 - Молодец, схватываешь! – похвал меня Вовка. – А если надо начертить какую-нибудь «ню», то надо просто представить на листе эту «ню» и обвести карандашом!

- Как у нас дела? – спросил Эдька нагнавшего нас Олега.
- Не очень! Точнее очень не очень! Если мы будем так бежать, то только через полчаса придём к финишу!

Это он очень сильно сказал «придём». За полчаса я быстрым шагом пройду три километра. Вот почему так? Десятку на лыжах на пятерку с двумя плюсами делаю, а вот бегаю как безногий таракан от тапка!

 - Может его на буксир взять? – предложил Вовка. – На ремень, например. Только я свой не дам, у меня штаны свалятся.
- У меня тоже. –  огорчился Олег -  Я же худой как велосипед!
- Галстук! – обрадовался своей идее Эдик. – Вовка, давай  его на твой галстук прицепим?

- Борис заметит! – видно было, что Вовке жалко было своего модного галстука, но он всё-таки снял его. – Прикрывай сбоку, чтобы не видно было! – скомандовал он Эдику.

Бежать стало намного легче, тем более к нам потихоньку присоединялись остальные парни из группы. Каждый был рад поделиться советом, подбодрить, необидно пошутить вроде:
 - А правда, мы похожи на почётный эскорт «нашего дарагохо и горячо любимахо»?
- Эдька, помаши рукой из окна!
- Вовка, где твоя мигалка?

Финишировали мы незаметно. Борис Евгеньевич, конечно, кричал нам что-то, махал руками, но нам было так хорошо, что мы не сразу поняли, что всё! Финиш!

Пока я восстанавливал дыхание, вертя руками и ещё не помню чем, как это делают мастера спорта по телевизору, ребята обступили Бориса Евгеньевича.
- Да сдал он, сдал! – отмахивался от них физрук, выводя подпись в моей зачётке.
Но парням было мало этого «сдал, сдал». Их интересовало, как именно сдал, какой результат, техника исполнения, артистизм и так далее.
 - Об одном я сильно жалею! – наконец сознался Борис Евгеньевич. – Билеты у нас сегодня с женой. В цирк. Скучно будет, наверное, после вашего выступления!