я слеза
…поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю… и только далеко назади к берегу разбегались какие-то широкие круги. И. Тургенев
лето красное, жнивень. последние травы,
время хлебного спаса, молитвы, молвы.
девятнадцатый век, крепостное бесправье,
всё случилось у брода, в версте от Москвы.
было тихо, но лихо летали стрекозы,
причитал наперёд деревянный причал...
сели в лодку. тянулись луга и наносы,
скрип уключин – скулёж, а хозяин молчал.
но когда заприметил меня – то заплакал,
невозможно смиренно смотреть на меня,
я – крупица несчастной дворовой собаки,
капля горя.
Была тишина.
перекрестьем верёвки висели на шее,
тусклый студень-туман, как дыханье реки.
плеск и стоны… незримый искусник-горшеня
разводил назади водяные круги.
тихий полдень, стрекозы,
негромкое горе.
время яблок и мёда, ленивой травы.
вот такая немая случилась история,
в паре пядей от лета,
в версте от Москвы.