МПК-3. Синхронное плавание. Город

 

 

 

Солнце бушует по летней противной привычке,

ветер горячий пропах раскалённым асфальтом.

Дел миллион, а все мысли толкутся на личном,

в шуме дороги – твоё неземное контральто.

Зелень, и небо, и замки, и красные крыши –

словно черта, за которой вчера или завтра.

Мне из сейчас бесполезно кричать –  не услышишь,

вся погружённая в нежные звуки бельканто.

Где-то за маревом город у южного моря,

шумный весёлый и песенный невероятно.

Только сегодня и ветер дороги минорен

и призывает меня возвратиться обратно.

Прямо по курсу вулкан, а направо, в заливе,

плавает небо, а яхты уходят на Капри.

Ты говорила, что мест не бывает красивей,

а для меня всё похоже на задник в театре.

Без остановки взлетаю и падаю камнем...

Только представил – и стало смешно почему-то.

Эти фантазии прочь прогоняю пинками

и замираю у края всего на минуту.

И забывает душа, что свободы искала,

север и юг обнимая своими крылами.

Я на галёрке, а ты снова в ложе "Ла Скала",

но ничего, кроме музыки, нет между нами...

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Ты хочешь знать, о чем шептал мне бог?

Он говорил, что к нам идет Восток.

Скрипят кибиток древние колеса,

Ревут верблюды, всадники кричат

На выводок расползшихся волчат.

Они идут к нам. Это без вопросов.

Еще  шептал он: город примет их,

Орущих, грязных, нищих, злых, больных...

И внуки станут чуть смуглее кожей...

С тех пор носить кирпич на зиккурат

Обязан будет только младший брат.

На тон темнее. Без вопросов тоже.

В конце сказал, что Он оставит нас.

На триста лет...Что верности запас

Не даст пропасть. Зане, когда вернется,

То спросит тех, кто ждал и с тех, кто - нет.

И говорил про множество примет,

Что возвестят его приход...

Сдаётся,

Что столько лет для нас - приличный срок:

Одни, без бога, близится Восток

И в данном случае - не свет от солнца.

...Ну вот, жена, дела у нас - завал...

Глазницы бога я расковырял.

Теперь он отдыхает средь отбросов.

Махайру за пятнадцать драхм купил.

Мы будем драться, сколько станет сил,

И, как ты понимаешь, - без вопросов.

 

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Город разобран на части лучами заката,

Город не спит уже много потерянных лет.

В городе этом гуляла по парку когда-то

Милая девочка Лада, как солнца привет.

 

Город ее укрывал бахромою из вишен,

Смело по осени жег для нее облака.

Девочка Лада смотрела на домиков крыши,

Пела чуть слышно и кошек любила ласкать.

 

Город взывал: «Посмотри на меня, неумеха!

Я для тебя нарисую багряный рассвет,

Светом согрею, наполню безудержным смехом,

Песнь о тебе пронесу через множество лет.

 

Лада молчала, лишь нежно ему улыбалась,

Да танцевала под теплой небесной водой.

 

Женщина-Лада ушла в одинокую старость,

Девочка-Лада оставила город родной.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Я видела это однажды, когда

Брела на закате сквозь чащу лесную.

В ручье под пригорком горела вода,

Лучами вечерний кедрач полосуя,

 

Маня́ боровой насекомый народ –

Подёнок, медяниц и орды комарьи.

Кусты над свеченьем вели хоровод,

И шумно летели  пернатые твари,

 

И гады ползли, и шагало зверьё

К живой полосе вертикального света.

Упало с меня человечье моё,

Как будто до дикой основы раздета,

 

Я вдруг ощутила глубинную связь

Со светом, водой, существами живыми.

Огнёвки, в воздушном потоке роя́сь,

Сложили из тел первородное Имя.

 

Оно в доархейском настое густом

Касалось меня разливными волнами.

Свой город забыв и родительский дом,

Пошла я туда, на ручейное пламя.

 

Застыв от восторга, косматая мгла

Глядела со мной, как под огненным сводом

Природа, припав на колени, пила,

Пила и пила раскалённую воду.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Прессуя за неделями недели, 

Сдаю частями жизнь на вторсырьё.

Смотрю альбом: двойняшки в колыбели, 

А здесь решаем в тире: чьё ружьё?

 

Мы с ним упорно шли к высокой цели,

Сжимая автоматное цевьё.

Присяга. Лейтенантские шинели. 

Вот белый танец  - страсти остриё.

 

Фотоальбом - ретроспективой годы. 

Жаль, не упрятать боль под слоем пыли.

Бессильно бьются волны о причал.

 

Братишка - капитан морской пехоты.

Был... Обелиск. Народ вокруг могилы. 

И город на минуту замолчал.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Утренний город не будит с рассветом дома,

Кутает их в настоявшийся за ночь туман.

Только вороны совсем посходили с ума -

Громко картявят названия узеньких улиц.

Пахнет ванилью, и в воздухе тает мускат.

Маленький сквер от бродячих котов полосат.

Самое время устроить кофейный обряд,

Только кофейные боги еще не проснулись.

 

Город полуденный вымощен плотно людьми,

Сердце его учащенно стучит и шумит.

Но, задыхаясь порой от своих ишемий,

Тромбами вновь забивает шунты-магистрали.

Город с одышкой от смога и едких паров -

Делает вид, что активен, силен и здоров,

Режет решительно хмурый небесный покров,

Ввысь устремляя дома из бетона и стали.

 

Город вечерний слегка суетой утомлён,

Но зажигает рекламу и яркий неон.

Смотришь на город, а он это или не он? -

Ты в темноте не всегда отличаешь от прочих.

Город уставший подолгу не может уснуть,

Водит по шпилям и крышам бродягу-луну,

В омуте снов растворяет остаток минут

И угасает во тьме наступающей ночи.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Он был наполнен теплом и светом,

Рекламой спамил билбордов строй,

И пахло дымно-ванильно лето,

И город этот, такой родной,

Был крепким домом. Благополучным.

Спасал от зноя, от ветра зим.

И каждый верил, что будет лучше,

И каждый с детства гордился им.

 

Никто не понял, когда так стало:

Нелепо-страшных событий ряд

Зловещим фатумом. У вокзала

Июльским утром упал снаряд.

А дальше - больше: ракеты, мины

Рвались, бетон и стекло круша,

И замер город. На поиск мира

Текла по капле его душа:

 

Бежал - не выдержал - каждый третий.

Пугал спонтанностью гнев людской.

 

В разбитых улицах воет ветер

И пахнет порохом и тоской.

Не город - "зона": холодный, жалкий,

Он обнажил подреберья крыш,

И каждый житель - невольный сталкер,

Заложник чьей-то чужой игры.

 

 

В ночной туман, в пустоглазье улиц

Улыбки, радость и доброта

Ушли однажды и не вернулись,

А их следы затерялись там.

Теперь незваные смерть и голод

Берут один за другим квартал.

Вот так, безвременно, умер город,

Который жить и цвести мечтал.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

У зимы на меня не хватило зла. Ледяная купа

цветов, проросших сквозь щели старых окон, увяла.

Уже не страшно, куря, распахивать форточку и глупо

улыбаться наружу. На дворе слякоть и птицы. У вала

из глины бродят люди в цвет солнца, окружая

заботой каменный саженец. Так доходит весна, а значит,

облекает пейзаж ясностью, вкусом вечного урожая.

Названо словами, всё замирает, прозрачное на прозрачном.

Переношу с окна на окно - в город на самом востоке

моего мира. В счёт признания, ибо каждый, кто вскормлен

этими молочными небесами, добившись его, в итоге

понимает то, что не перенести, то, что не вырвать с корнем.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Когда мои слова, достигнув тупика,

ударившись в него, рассыпятся на буквы,

я полечу туда, где тянется река

из вересков, душиц и тёплых незабудок.

 

И будут в ней играть двуногие мальки,

беззубо окатив хихиканьем овраги.

В изнанках лисьих нор запляшут огоньки,

как чёртики в печи у бабушки в бараке.

 

Где вечная весна за травной чередой

без тиканья секунд, порвутся почки ивы,

задует ветерок запёкшуюся боль — я

стану навсегда свободной и счастливой.

 

Бездумно рисовать серебряным прутом

по шёлковой воде курчавыми мазками,

и жалостно смотреть на рваный выдох ртом

тяжёлых лунных рыб, разбившихся о камни.

 

Пытаться сожалеть, вытягивать из дрём и

тщетным видеть всё, что было важно где-то.

Ни цели не иметь, ни жить календарём,

ни повода искать - вернуться на планету.

 

Жевать смолистый мёд, есть ягоды в росе,

укладывать стрекоз в кувшинковые люли...

И город забывать — насквозь и насовсем —

в расплёсканных цветах,

под сонным звёздным ульем.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

 

Пересуды и гул, колокольный тревожный звон

Разносились по улицам. Кто-то спешил на площадь

Поглазеть на отступницу, кто-то отдать поклон,

Остальные, чтоб плюнуть, а старый седой извозчик

Поглядел на девчонку – на вид восемнадцать лет.

Неужели такая способна вести в атаку?!

От цепей на руках и на шее кровавый след.

Но совсем, как дитя, всё никак не уймётся плакать.

А на площади город кипел, будто рой из пчёл.

Орлеанскую деву к столбу привязали молча.

Инквизитор указ развернул, перед ней прочёл,

И оскалилось пламя безжалостно пастью волчьей.

Палачи не уймутся – и ей приготовлен ад,

Чтобы дольше горела, в огонь подливают воду.

Вспоминает родную деревню, цветущий сад.

Как с мечом и в доспехах впервые идёт к народу.

Утомлённый к обеду жарой, инквизитор ест

С аппетитом голодной собаки, смакуя, булку.

А она устремляется ввысь, отпуская крест,

Белокрылой голубкой над площадью душной, гулкой.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Мадам, Ваших пальчиков танец прелестен:

За гранью морали пикантное па

Оставило след очень явный... Вот здесь вот.

Смотрите, подвластна мне Ваша судьба

(Мадам не глупа!)

 

Ах, письма - медлительны, будто улитки -

Томим ожиданием их адресат.

Но в цепких руках эти письма - улики,

И скоро, продав их, я стану богат!

Мадам, это - мат.

 

Не спорьте, не плачьте - несите купюры:

Они, словно письма, порой шелестят,

Но ими возможно прикрыть авантюры,

Которыми город незримо объят

(Любовь - сущий яд!)

 

Потомки, быть может, сравнят с паутиной

Интриги, сплетённые хитрым умом.

О, да, я - паук! И ни в чём не повинный,

Заметьте, а Вы - в переплёте большом.

Спешите! Бегом!

 

Дрожат, словно крылышки, Ваши ресницы:

Слепой мотылёк - Вы летите в огонь!

А мне Вас не жаль. Обзовёте убийцей?

Но мной не нарушен суровый закон.

Я выиграл кон.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Гуляет город за стеной…

Там СПИД и грипп, там шум и зной.

 

В квартире на сто пятой стрит,

Чуть-чуть нетрезв, семь дней не брит,

Переживая катаклизм,

Лежит мой грустный организм,

И происходят в нем процессы –

Он переваривает стрессы

От телевиденья и прессы,

 

Сказал мне врач, он из Одессы:

Отличный, мол, метаболизм –

Не нужно капель, трав и клизм:

Само пройдёт, как страсть повесы,

Как над Россией коммунизм…

 

А впрочем, может, не пройдёт.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

 

Под безумной луной вымирает город.

Здесь тревожно и страшно, темно и пусто.

Заполняют бездонность дворовых фьордов

Только мрак и бездарная ложь предчувствий. 

И плетутся дороги клубком змеиным,

Словно скалы, вонзаются в ночь высотки. 

Здесь не знают ни правду твою, ни имя -

Гулкий мир из химер и поверий соткан.

Только норы, где чувствам и мыслям тесно -

Хаотичных трущоб неживые недра…

Только смутные знаки на грязных стенах,

Только вечные мифы и холод ветра.

У тебя – только боль, только путь и вера,

Ты несешься во тьму – безрассудный, гордый.

Но опять стережет за тяжелой дверью

Многоликий дракон - желтоглазый город.

Перемелет, сожрет, уничтожит память.     

Не оставит ни воли, ни слов, ни пепла.      

Так беги от него, обрастай шипами,

Уноси без оглядки немое тело.     

В бесконечной шеренге видавших виды

И не видящих цели угробишь силы.

Нибелунг, ничего у тебя не выйдет –

Ты осядешь на плиты беззвучной пылью.

Только мельком взглянув, отвернутся боги,

Не оставив тебе ни любви, ни гнева…

Только золото - где-то на дне потока,

Только руны в остывшем свинцовом небе.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Сны Африки – черны и жгучи –

Хранят секреты древних магий.

Не проклинай её за тучи,

В которых нет ни капли влаги.

 

Смотри в глаза слепого солнца,

Возьми ветра, возьми святыни...

Ты исчерпал её колодцы –

Оставь ей золото пустыни.

 

Дели с ней странные виденья

И дни, расплавленные зноем.

Раздай свои жилища змеям

И ядовитым скорпионам.

 

Намибия тебя укроет

Песками вечного забвенья –

Ты будешь спать, алмазный город,

Сквозь пальцы пропуская время.

 

Твою постель – твою могилу

На огнедышащем бархане –

Забудут, растащив по миру

Когда-то собранные камни...

 

 

*Колманскоп – город-призрак на юге Намибии, в котором было сосредоточено 10% мировой добычи алмазов.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

А город растекался вдоль дорог,

вверх по холмам карабкался с трудом...

Твой легкий шаг, браслетов серебро,

кувшин и загорелая ладонь — 

Не вспоминай. Вздыхают поезда.

Как беззащитна линия плеча!

Что остается? Научиться ждать.

Смотреть в окно. Молиться. И — молчать.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

В город звёзд по горной тропе не забраться,

подглядываем в бинокли и телескопы, как папарацци.

Звёзды живут парами, созвездиями и в одиночку,

в пентхаусах и особняках, купленных в рассрочку.

Вечером ходят друг к другу в гости:

медведицы к медведицам, к змеям - змееносцы.

Женщины-звёзды постоянно на углеродной диете,

приглядывают, как на орбитах кружатся дети.

Звёзды-мужчины на закате надираются винами в барах,

бахвалятся кельвинами, треплются о чужих гонорарах,

скандалят, машут протуберанцами, становясь объектом сатиры

жёлтых газет, и сгорают, оставляя чёрные дыры.

Модные звёзды - у всех на виду, про других - забыли,

а те говорят, что все гиганты - или красные, или голубые.

Медленно и незаметно светила гаснут, хоть и кажется - нетленны,

но после смерти их свет всё летит во вселенной.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Эпиграф:

В полночь на улице имени его:

-  Эй, Хосе? (Тихонько спросят.)

-  Добрый вечер, я – Иосиф*…

 

 

Постою, покурю… облака кораблями на юг,

опрокинулось небо, кормою пробив горизонт,

миллиарды лучей – самых преданных солнечных юнг

на закате уходят, но мне уходить не резон.

 

Я еще не устал, не успел надышаться тобой.

В тесноте черепиц заблудились гуляки-мечты.

Хаджибейский лиман улыбнулся, фелюги гурьбой

устремились под парусом, с ветром солёным на «ты».

 

Попрощаться пришёл. Разделилась душа пополам.

На рассвете убыть мне назначено в город другой.

По ранжиру  — бульвары и шпили, дома, купола,

на каналах с  канавками мостики — спины дугой.

 

Мне не сравнивать вас, мне бы вас неделимо любить

и с Потёмкинской лестницы падать в тенёты Невы.

Разыграли, как пешку, попавшую в царский гамбит,

от неволи до воли скитаться почти что привык. 

 

Всё острее дышать.  Островами запутав следы,

убегаю в туман, и за мною по-волчьи бежит

имитация счастья – линкор адмиральской беды.

И метаться мне вечно, до самой «Смоленской межи»**.

 

 

* Хосе́ де Ри́бас, Жузе́п де Ри́бас, в России — Ио́сиф (О́сип) Миха́йлович Дериба́с

** «Смоленская межа» (авт.) – Смоленское кладбище в Санкт-Петербурге.

Де Рибас скончался в чине полного адмирала, в званиях лесного министра и исправляющего должность морского министра. Существует гипотеза, что он был отравлен графом Паленом. Хотя статутом ордена Св. Иоанна Иерусалимского предусматривалось, что местом погребения всех его кавалеров будет Каменный остров, де Рибас похоронен на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

                                         Френк Херберт

 

Мне не разгадывать тайны ушедшего дня.

Серые будни – бродяжники суеты.

Как попрошайки вокзальные  –  стая бедняг.

Город лениво несёт на перрон мечты.

Я собираю их подать огромной сумой

И ковыляю от паперти до метро.

В темном троллейбусе ночь – проводник и изгой –

Не обилетит меня, затворив окно.

Окна-экраны, вживленная в ритм магистраль

Бредят огнями…Неоновый панцирь нем.

Ночь - провокатор, готовая кинуть вуаль,

Безосновательно вновь предлагает джем.

День престарелый  –  недужить ему до утра,

Станет безмолвным  – тайну свою унесёт.

Мне не постичь, в чём была его боль и хандра,

Скуп на анамнез –  подробный писать отчёт.

Я замету за вчерашним калекой следы,

Двери закрою и выброшу мусор вон.

Переболею, очнувшись от белиберды,

Что прожевал за меня ненасытный хрон.

Время  –  поборник у жизни, но прожитый день

Не отутюжит морщины и складки лет.

Я забираюсь на небо и…

сделав рефрен,

Ночь оставляет на  утро счастливый билет!

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Странный город приснился, которого нет.

Я приехал в тот город на белом коне.

В ночь под пятницу память пришпорит коня,

и несёт меня конь за леса и моря

в дальний край, где печали и грусти юдоль,

там где Сольвейг живёт ни женой, ни вдовой.

Отчего до сих пор ты, красавица, ждёшь?

Неужели не знаешь, мечта твоя – ложь,

не вернётся Пер Гюнт никогда в город твой!

Только Сольвейг молчит, покачав головой…

Я в смятении замер – зачем же Морфей

преподносит сюжет не из жизни моей?

И во сне я знакомую дверь приоткрыл,

по ступенькам взлетел, не касаясь перил,

дорогому лицу улыбнулся в ответ

на слова, о которых мечтал много лет…

-  Не тревожься, любимый, не будет беды

от надежды, и веры моей...

где ж ты был...

Вопреки всем наветам и горькой молве

сберегла я твой город…

которого нет…

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Нет души в словах моих. Нет души.

И они не милуют, а крушат.

Я умею петь, врачевать и шить.

Не умею верить и воскрешать.

 

Я встаю все время не с той ноги.

Я гребу по кругу одним веслом.

Иногда мне кажется - я погиб.

Иногда я думаю - пронесло.

 

Я могу быть сильным, но я слабак.

Я умею слушать ( не говорить ).

У меня есть Город, скамья, табак,

Пять пролетов лестницы до двери.

 

Н в карманах пусто. В них нет ключа.

И в квартире пусто. В ней нет людей.

Я настолько внутренне одичал,

Что порой мне кажется я - нигде.

 

Я искал на картах название Стикс,

Только эту реку скрывает мгла.

Я пытался в душу других впустить,

Но с тех пор она для других мала.

 

Я сижу. Курю. Мне скамья - ковчег.

Сигарета. Водка. И плеск воды.

Я не знаю как переплыть ручей.

Город спит.

Ему это до звезды.

)

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Мой город, отпусти меня на остров Бора-Бора:

Февраль промозглый выстудил всю душу изнутри!

А там, в кольце коралловом, - лагуна, пальмы, горы!

У жизни той - особенный, почти неслышный ритм.

 

Мой город, я запуталась в сетях твоих и связях:

Повязана-обязана повсюду и везде!

Я так устала... Кажется, что вот упала б наземь -

Лежала бы, не двигаясь, и час, и целый день!

 

Всё бросить очень хочется, бежать на край вселенной:

Ласкают слух названия далёких островов!

Мечтается, что ждут меня большие перемены:

Вернувшаяся молодость, свободы волшебство!

 

- Наивная и глупая, - мне шепчет ночью город, -

Ты долго быть не сможешь там, где лето круглый год.

Зачем тебе загадочный далёкий Бора-Бора,

Когда пора весенняя вот-вот сюда придёт?

 

Проклюнутся подснежники сквозь талый снег наружу,

Прозрачные и хрупкие, - почти что миражи!

Начнётся пробуждение весны из льда и стужи,

Увидишь: всё наладится, а значит, будем жить!

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Время течёт бесшумно, - а жизнь бурлит,

Всё, что тебе позволено-плыть по ней.

Город, раскинув руки проспектов, спит,

Спит как младенец средь улиц и площадей.

Солнце твое застыло в зените дней,

Золотом померанца висит в окне,

А под окном растение из цирцей,

А на окне малиновый цикламен.

Это твои покои, твоя беда,

Лебеди ярких парков шипят во сне,

И выпадают из клювов кусочки льда,

И замерзает озеро в вышине.

Снежными облаками плывут дома,

Падают стрелки мёртво, текут сады,

Здесь расписное небо как хохлома,

Здесь словно гжель голубые повисли льды.

И за пейзажами видится антураж

Чей-то души заблудшей, что к нам спешит,

Так проступают в технике  “декупаж”

Лёгкие очертанья твоей души.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

 

 

 

Сестра печали, сядем у стены,

Послушаем, как рушатся законы

И пишутся мышиные псалмы

За шлакоблоком, гипсом и картоном,

Как позолота мышкиных крестов

Блаженствует меж листьев майорана

И шепчут языки: готов, готов,

И Бог увещевает: рано, рано...

На мировой постели город-бред,

Мятущийся в поту, как хворый мальчик,

Едва родился - сразу был отпет.

Зачем тянуть, когда нельзя иначе.

Но мать страна несет из проходной

Корыто льда, щербатое у края.

Пригульному иного не дано:

В огне рожден, во аде пребывает.

Страна печали, сядем у окна,

Посмотрим: ход событий предугадан.

Младенцу клеть становится тесна,

И колыбель кирпичной анфилады,

Покачиваясь, сплевывает боль -

Так мальчик распрощается с пустышкой

И побежит, зарвавшийся король,

И обожжется лбом о крестик мышкин,

Что, видимо, больней его огня.

Блаженные сойдутся на Совете,

И обретет мирская простыня

Дыру, затем - заплатку. Бег столетий

Перемешает мышку, гору, дом,

Печальный шелест листьев майорана.

 

Закоченеет родина, как мама,

Нелепо отравившаяся льдом.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Этот город-призрак приходит из ниоткуда –

Ни мираж, ни морок, ни облачные клубы.

Голограмма жизни, движение в чреве чуда,

Голоса людей, деревья, дома, столбы.

 

Пошумел и сгинул. Всё те же кусты и травы.

Подсыхают росы, колышется тёплый свет.

Спит зеркальный пруд в зелёной лесной оправе,

А в душе печаль, словно друг передал привет

И опять исчез...

                           Небеса полыхают пышно.

 

Я дождусь тот город однажды, войду и вдруг

Мне навстречу те, кто когда-то ушёл из жизни,

Те, кого люблю, чьих порой не хватает рук,

Слов, тепла…

                        Будем плакать, смеясь от счастья,

Обнимать друг друга, чаёвничать, говорить.

Старый дом, распахнутый окнами всеми настежь,

Притворится спящим дворцом с тишиной внутри…

 

Хорошо бы, но… странный город гостит не часто.

Угадать едва ли удастся, когда придёт.

Проплывая мимо насмешливо-безучастно,

За собой лишь манит открытой душой ворот.

 

Может, это дрёма… Земли, и планете снятся

То иные люди, то светлые города?

Сон случайно ожил и бродит в мирах скитальцем,

Проходя по яви из вечности в никуда.

 

Но любой, познавший случайно туманный город,

Никогда не сможет его в суете забыть.

Породив смятение, думы и разговоры,

Станет призрак меткой в ладони твоей судьбы.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Всякому ведомо, в бархатной глубине

Дальних подземных пустот и сквозных ходов

Полный сияния золота и камней

Скрыт самый сказочный город из городов.

 

Дома что доброго? В пустошах ветра вой,

Оводы в палец над стадом худых коров,

Глупые овцы хрустят на холме травой,

Дымная печь закоптила унылый кров…

 

Мы по верёвкам спустились в забытый штрек,

Взяли оружие, лампы да прочий скарб –

Сам я и двое приятелей, Грант и Грег, –

Не из трусливых, рукой ни один не слаб.

 

В каждом отнорке сидела слепая жуть.

Твари, провалы… Мы счёт потеряли дням.

Но, наконец, увенчали безумный путь

Своды огромной пещеры в цветных огнях.

 

Вышли брадатые карлы гостей встречать,

Сталь не вострили, смеялись, несли дары.

Всё говорили: «Сумели войти опять

Странники сверху в наш Город-внутри-горы.

 

Всякому любо цветное богатство недр:

Дикие жилы, бериллы в любой стене.

Наш замечательный Город богат и щедр,

И любопытен до сказок людей извне.

 

Пришлым дворец приготовим во всей красе,

Праздник затеем для музыки и забав!»

Радостно вторили двое моих друзей…

Дернул старик невесёлый за мой рукав:

 

«Знаешь, пришелец, когда-то давным-давно

Так обустроил округу Владыка Руд:

Можно любому проникнуть в пещеру, но

Стражи из камня рискнувших уйти сожрут.

 

Здесь хорошо, но не сможет никто из вас

Город покинуть и вскоре, придя ко мне,

Каяться станет и слёзы точить из глаз:

«Золото тускло и тягостен спуд камней!

 

Холодны грани, и стены вокруг тесны!..»

Я, сострадая, пойму и налью состав…

Чтобы, уснув, напоследок увидеть сны

Полные солнца, ветров и цветущих трав».

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Сказкам не верить – подмечено: быть беде.

С мыслью о волке

девочка ездит по городу целый день

в красной бейсболке.

Ей убегать от обидчиков не впервой,

думает хмуро:

«Самое главное – скорость, пусть у него

когти и шкура,

крепкие зубы и чувства моих острей –

зрение, слух ли…»

Девочка едет и шепчет: «Скорей! Скорей,

сонная муха!»

Главных героев простое житьё-бытьё

долго не длится.

И не спешить бы к финалу, ведь у неё

сказка без принца.

Выберет смерть, нагулявшая аппетит,

время и место.

Двое столкнутся случайно, а победит

лучший, известно.

В лживых союзниках вечер и старый скейт,

девочка – лузер.

И не спастись – нереально нажать эскейп

в мире иллюзий.

Дело не в сказках, там вечная дребедень

с красным и серым.

Если ты Красная шапочка – быть беде

даже без зверя.

 

Город не лес, и в сюжете другой виток,

худший из многих.

Выйдет не сказка, а новости, но итог –

кровь на дороге.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Он был среди многих совсем неприметным,

нескладным, застенчивым, чудаковатым,

сетями вытаскивал ночью рассветы,

а днём на блесну караулил закаты.

То сыпался снегом, то дождиком звонким,

смущался по осени красно-рябинно.

И надо ж, влюбился в простую девчонку,

в бездонных  глазах утонув тёмно-синих.

А он для неё был немодным и серым,

Они, к сожаленью, о разном мечтали.

Она же, лелея цветные химеры,

стремилась уехать в заветные дали.

И вот подросла, и уехала всё же.

Он, брошенный ею, всерьёз занедужил,

и часто с рассветами сыпался в дождик,

туманил закаты, став к ним равнодушным.

Но в старом фонтане блеснула монета.

Ведь всё возвращается долго ли, скоро ль.

Она, повзрослевшей, из далей заветных

вернулась однажды в тоскующий город.

И он ликовал. Ах, какое же счастье –

ловить и дарить ей рассветы, закаты,

и дождиком робким в окно к ней стучаться:

– Скучаю. Привет! Дорогая, ну, как ты?

 

В рассказе моём нет ни капли обмана.

Я был в этом городе ветром случайным,

и, слушая льющийся шепот фонтана,

узнал городскую "сердечную" тайну.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Мерцает город в каменной глуши,

И свежий снег, топча дворы и сходни,

Следы ночные мелко порошит,

Петляя, словно опытный охотник…

Дома плывут в лагуне голубой,

Вот-вот бесшумно к берегу пристанут,

И нежится лазоревый прибой

В белёсой дымке пенного тумана.

Художник ищет свет и тонкий миг –

Импрессию на уличных полотнах,

Где мир теней размыт и многолик,

Дрожит и тает маревом бесплотным,

Сады – в плену серебряных сетей...

 

Моне зиме закладывает душу,

И снег, сливаясь с небом на холсте,

Внезапно вырывается наружу.

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

здесь день и ночь рыдают ливни гулко, 

меж  берегов не сводятся мосты. 

мой город – мир пустынных переулков,

где никогда не появлялся ты.

у главных врат дежуря до рассвета,

садовник-страж, угрюмый, как Танат*,

сажает  розы траурного цвета

(здесь неуместны прочие тона).

в домах, где заколочены все двери, 

жильцов в помине не было -  и нет

ни слов, ни слёз, ни веры, ни безверья… 

а где-то там, на светлой стороне, 

моя любовь звучит забытым скерцо,

и голос твой зовёт меня туда,

где я могу остаться и согреться –

на время? или всё же навсегда?

но кто-то снова шепчет заклинанья

в угоду древним дьявольским делам –

и мир из тёмной части подсознанья

выходит, как маньяк из-за угла. 

мой личный ад, и явственный, и зыбкий,

в который раз из сердца вырвет свет,

произнеся с презрительной улыбкой:

а вот и я - соскучилась? привет!

свой личный ад – души привычный камень –

однажды сброшу… отдадут концы

колодцы сердца в стиле Мураками

и башен заострённые зубцы…

я столько лет жила ему в угоду –

пусть чёрный цвет уступит белизне,

а монстры обретут свою свободу,

устав бесцельно маяться во мне.

 

*Танат, Танатос – в греческой мифологии олицетворение смерти, сын Нюкты и Эреба, брат-близнец бога сна Гипноса

 

 

 

 

 

=== === === === ===

 

 

 

 

Досталось ей по первое число – наверное, уже сама не рада.

Каким нелегким ветром занесло гнедую лошадь в русло автострады?

Рычат КамАЗы грозно: “Уходи!” Истошно завывают иномарки.

И сердце бьется бешено в груди в отчаянной до ужаса запарке.

 

Визжат фальцетом жутким тормоза, мелькают вспышки фотоаппаратов,

А у гнедой в расширенных глазах алеет отражение заката.

Глазами теми лучше не смотреть, вечерний воздух страшным рёвом вспорот,

Ксеноном фар ей в морду светит смерть, но нет пути назад в постылый город.

 

А вот за город – в самый аккурат, стряхнуть попону копоти и пыли,

Сменить судьбу кобылы напрокат на жизнь в деревне, где её любили.

Сбежала ли, прогнали – не узнать. За вырубкой пойдёт отвилка влево,

Ведущая на волю - вот он, знак. Там пахнет свежевыпеченным хлебом,

 

Стоит в лугах высокая трава, подмышки тимофеевка щекочет,

Безмолвие под утро разорвав, клекочет вдохновенно резвый кочет.

Там с гор бегут прозрачные ручьи - бесплатно, без корыстных интересов.

И лошадь, парапет перескочив, пошла галопом к лесу, к лесу, к лесу…