Игрушка

            Мальчик проснулся раньше обычного и сразу вспомнил случайно подслушанный вчера вечером разговор. Он зажмурился, наслаждаясь этим воспоминанием и тем, что, нет, не видел, а только рисовал в воображении, когда стоял около приоткрытой сквозняком двери в гостиную.

– Не рано ли? – и ему представлялось, как мама машинально смахивала со стола только ей видимые пылинки, - может, купим что-нибудь другое?
– Я заходил в магазин и поговорил с управляющим. Он уверил меня, что возраст как раз самый подходящий, –  Малыш словно видел, как отец, сидя в любимом кресле,  чуть наклонившись вперед, заглянул маме в глаза, – ведь ребёнок так хотел именно её. К тому же я буду рядом, и, если что, всегда смогу вмешаться.
– А вдруг она опасна? Эти новые технологии…
– Не волнуйся, – тон папы был спокойно–покровительственным, – ты же знаешь: будь хоть намёк на опасность, даже сотая часть намёка, никто и никогда не позволил бы продавать такие игрушки. 
– Ты сам, наверное, хочешь её не меньше, чем наш сын.
– Пожалуй, ты права, – Мальчик услышал, как  отец поднялся с кресла, – пожалуй, права. Но если ты готова смотреть, как ребёнок притворно радуется другому подарку…
– Ну, хорошо, только…
            Забыв, что хотел войти и пожелать родителям спокойной ночи, Малыш вернулся в свою комнату и там, прыгнув на кровать, издал шёпотом ликующий возглас. У него будет Игрушка! Нужно всё заранее продумать!  Важно даже место, где он будет стоять, а ещё… а потом… и непременно…
Когда мама заглянула в детскую, ребёнок уже спал.

           Мальчик открыл глаза, отбросил в сторону одеяло и опустил  ноги на коврик. Тапочек как всегда рядом не оказалось, но не в силах терять время на поиски, он вскочил с кровати и босиком побежал в гостиную, не сомневаясь, что именно там его ожидают  мама с папой, а главное – подарок.  Игрушка стояла в точности так, как представлялось, в центре стола, упакованная в блестящую бумагу и перевязанная синей лентой. «С днем рождения, дорогой, с днем рождения!»

– Сначала внимательно прочитаем инструкцию.
– Папочка, дай я сам, ну можно, ну пожалуйста.
– Обязательно сам, я только немного помогу тебе. Чтобы всё получилось, нужно сначала кое-что наладить, это совсем не долго, потерпи, ведь ты уже большой.
            Ребёнок, навалившись на отцовскую спину и прижавшись ухом к щеке, нетерпеливо наблюдал за приготовлениями.
– Готово. Нажми вот сюда.
Детский пальчик коснулся большой зелёной кнопки на подставке, но ничего не произошло.
– Сильнее, не бойся.
Малыш нажал сильнее,  и в глубине игрушки внезапно вспыхнула маленькая яркая искра.
–  Это всё? –  глаза ребёнка наполнились недоумением и обидой.
–  Конечно, нет. Но до того как ты сможешь продолжить, должно пройти немного времени. Так написано в инструкции. А пока пойдём, мама приготовила замечательный праздничный завтрак.

            …Сверхновая, вспыхнув, разбросала на миллиарды километров огромное количество раскалённого вещества, но неумолимая гравитация, остановив хаотичный разлёт, собрала его в огромные сгустки, которые, постепенно уплотняясь, сформировали  вокруг звезды класса G2 девять молодых планет.
Много миллионов раз третья  планета прошла свой путь по орбите, прежде чем остыла настолько, что в теплом бульоне её океанов смогла затеплиться органическая жизнь…

           Сразу после завтрака подарок перенесли в детскую и установили на тумбочку, с которой бестрепетно  был сброшен рыцарский замок, собранный из конструктора всего неделю назад.
            Наблюдать за искоркой, которая постепенно тускнея, меняла свой цвет от слепяще-белого до ярко-жёлтого, было, конечно,  интересно. Но неугомонная детская натура брала своё, а разнообразные праздничные дела, немыслимые без виновника торжества, иногда оказывались более увлекательными, чем Игрушка. 
            К обеду стали подходить гости.  Выслушав поздравления, Малыш вел их в свою комнату, где с важным видом  рассказывал, что пока видна только искорка, но это будет не всегда, нужно немножко подождать, так написано в инструкции.   
            Вечером родители зашли пожелать имениннику спокойной ночи. Папа устроился на полу, мама присела на краешек кровати. 
– Надо же, – тихо сказала она, глядя на Игрушку, – а ведь там уже несколько искорок.
Дрёму как ветром сдуло. Малыш приник к подарку.
–Их девять, – сказал он, гордясь тем, что первым превратил женское «несколько» в строгое мужское «девять».
– Молодец! – папа потрепал сына по волосам, – ты не ошибся. У нас совсем взрослый сын. Но даже взрослым нужен отдых…
            Оставшись один, ребёнок  ещё некоторое время внимательно  наблюдал за подарком,  надеясь обнаружить что-нибудь такое же значительное, как появление искорок. Ему даже показалось, что снова стали происходить очень важные события, но это был уже сон…

             Малыш отвлёкся от комикса о приключениях отважных космолётчиков на Планете Кровожадных Страшилищ и прислушался к разговору стоявших неподалёку одноклассниц.
– Он такой большой, пушистый, добрый и очень любит сладкое.
– А что он ест?
– Там много огромных цветов, у которых ужасно вкусный нектар, а еще разные плоды на деревьях, вот только названия им я ещё не придумала.
– Здорово!
– Скоро у них будет ребеночек, гнёздышко уже почти готово.
– Ах, как мило!
– «Мило!», – Малыш хмыкнул, и девчонки, прервав свои охи-ахи, обернулись к нему.
– Привет, а как у тебя?
– Нормально, – он стушевался, потому, что  пока ничего не придумал для этого этапа Игры.
– А кто у тебя живёт? – не унималась одноклассница, –  ну расскажи, ну, пожалуйста!
– Да так, всякие… много разных… Вот, типа этих, – нашёлся Малыш, протягивая раскрытый комикс.
– Фи, какая гадость, – девчонки дружно скорчили рожицы.
– Зато они  о-бо-ж-ж-ают на завтрак добрых и пушистых.
Мальчик сердито сунул книжку в портфель и, спрыгнув с подоконника, пошел к выходу. «Подумаешь,  – ворчал он себе под нос, –   вот пускай такими и будут, а то – фи, гадость»…

           …Населяющие планету огромные существа, управляемые примитивными инстинктами,  безжалостно уничтожали друг друга в яростных  схватках.  Горе было слабому или медлительному. Сушей и океанами правили динозавры…

– Меня беспокоит наш сын. Его голова забита монстрами, драками и всякими ужасами, – мама пристально посмотрела на папу.
– И что тебя смущает?
– Сам взгляни на этих страшилищ. Кошмар какой-то.
– Может, ты преувеличиваешь? В его возрасте все чем-нибудь похожим увлекаются.
– Но он постоянно выдумывает всё новых и новых, одного ужаснее другого.
– Пожалуй, мне стоит поговорить об этом…

             Малыш, взобравшись с ногами на стул, увлечённо рисовал очередное чудище, состоявшее, похоже, только из огромной зубастой пасти и частокола острых костяных наростов.
– Впечатляюще, – сказал папа, рассматривая рисунок из-за спины сына.
– Еще бы! Он сожрёт кого угодно, а его никто. Кто нападёт – сразу проткнёт шипами, а потом проглотит.
– Скажи, а для чего он ещё годится? Ведь только протыкать и глотать – скучно.
– Ну… он может плавать…
– А в воде тоже протыкать и пожирать?
– Нет, он в ней резвится.
– Боюсь, что резвиться с такой внешностью очень неудобно, – печально заметил папа, – да и вряд ли кто-нибудь захочет порезвиться вместе с ним.
Ребёнок на минуту задумался, затем стер на рисунке шипы, а также подправил пасть, сделав ее чуть добродушнее.
– А вот так?
– А так, боюсь, его самого сразу съедят, – ещё больше погрустнел папа.
– Что же делать? – Малыш  был явно растерян.
– Попробуй придумать сам, я верю, у тебя обязательно получится.
Решение, как казалось Малышу единственно правильное, было найдено к вечеру.

                …Астероид на мгновение озарил небо и врезался в  планету, испепелив всё живое на сотни километров вокруг. Проснулись вулканы, выбросив миллионы тонн тонкого, как пудра пепла, сдвинулись материки, терзаемые гигантскими цунами, непроницаемое чёрное покрывало укутало леденеющую поверхность, уничтожая уцелевшую жизнь.
                 Когда же воздух вновь стал обретать прозрачность, на согревающейся суше  вовсю копошились смешные маленькие зверьки, которые почти не напоминали своих грозных предшественников.  Существ этих  становилось всё больше, всё дальше расходились они в разные стороны  по  извилистым тропкам эволюции… 

               Врач, промокнув руки поданным полотенцем, с озабоченным видом прошёл в гостиную. Там, опустившись в кресло, он разложил на журнальном столике несколько листков и стал что-то быстро писать, стараясь не обращать внимания на стоявших посреди комнаты родителей.  Закончив, он собрал листки и протянул их маме.
– Сейчас мальчик вне опасности. Я дал ему довольно сильное лекарство и до утра, надеюсь, он будет спать спокойно. Необходимо сделать ещё несколько анализов, завтра я пришлю медсестру, отдадите ей направление.
– Доктор… – голос мамы сорвался.
– Болезнь довольно редкая, запоздай мы с лечением, пареньку пришлось бы туго. Не могу сказать, что всё уже позади, но он обязательно поправится.
– Спасибо, доктор…

                Несколько дней Малыш провёл в  полузабытьи, покорно перенося уколы и глотая горькие микстуры. Каждый раз, открывая глаза, он видел у кровати маму или папу, но слабость и действие лекарств вновь возвращали его в причудливый мир болезненных грёз. В этих видениях присутствовали диковинные создания, иногда глупые и равнодушные, иногда злые и агрессивные, иногда добрые и мудрые. Они  пытались вовлечь его в  странные игры, а когда это удавалось, навязывали свои, под стать характеру, правила. И тогда приходилось то вступать в жестокие сражения и заманивать в коварные ловушки воображаемых врагов, то возводить причудливые города, то путешествовать по неизведанным странам.
               Менялись персонажи, эпохи, декорации, казалось  время, только что нёсшееся бурной горной рекой, внезапно густело, становясь вязким, словно патока, но всегда и всюду ощущалось присутствие еще одного незримого участника этой фантастической феерии – Игрушки. 

           …Homo Sapiens сбросил с себя звериные шкуры и покинул пещеры. Благодаря непосильному труду тысяч рабов построил величественные города. Выплавил металл и выковал из него украшения, орудия труда, оружие  и деньги. Его рука окрепла, научившись создавать бессмертные шедевры, искусно лечить и безжалостно умерщвлять. Его беспокойный разум, проникая в тайны бытия, открывал неисчерпаемые возможности  и не оставлял надежды на спасение.  Миллионы и миллионы людей сгинули в бесчисленных войнах и эпидемиях, не оставив потомства;  миллионы и миллионы родившихся, едва окрепнув, с неистощимым упорством приспосабливали всё, что возможно,  для уничтожения себе подобных… 

              Малыш выздоравливал. Конечно же, как только ему позволили встать, он первым делом подошел к Игрушке и затем, пренебрегая нарочито суровыми наказами родителей меньше расхаживать по комнате, часто и подолгу оставался возле нее...

– Спокойной ночи, мой мальчик.
Папа склонился  над кроватью ребёнка,  но тот в ответ пробурчал что-то невнятное и зарылся лицом в подушку.
– Что случилось, сынок?
Малыш повернулся, его глаза были полны слёз.
– Пап, я не знаю…  Пока я болел, в игрушке что-то сломалось. Я не хочу, чтобы она была такой...  Я стараюсь всё поправить, но получается только хуже…
– Могу дать тебе только совет, но не знаю, согласишься ли ты со мной. Давай отложим разговор до утра, а пока засыпай, и пусть тебе приснится добрая-добрая сказка…

               Рано утром, пока мама спала, отец с сыном тихонько вышли из дома, унося с собой предмет, завёрнутый в плотную тёмную ткань. Вернулись они  только к обеду, необычно серьёзные и неразговорчивые, даже ребёнок, как раньше,  не бросился  взахлёб хвастаться очередным приключением.
–  Расскажете, где вы пропадали всё утро и куда делась Игрушка?
– Обязательно расскажем, но вначале уставшим путникам очень нужно основательно подкрепиться.
Малыш согласно кивнул.

– Я давно хотел спросить, – папа закрыл кран и обернулся к сыну, старательно вытиравшему руки,– как обитатели твоей игрушки называли свою планету?
– Земля.
– А себя?
– Люди…

…на краю галактики со странным названием Млечный Путь, вдали от крупных звёздных скоплений,   вокруг  жёлтого карлика класса G2  кружила по третьей орбите голубая планета…