Глава 11: Балдежная
Красная Книга Графомании
Глава 11: Балдежная
Вместо предисловия
Напомним почтеннейшей публике, что целью нашего многотомного и неблагодарного труда является выявление и сохранение наиболее ярких особей вида Homo Graphomanus. Пока их не настигла волна всенародного забвения. И дабы современники и потомки смогли «насладиться», ужаснуться и никогда не делать ничего подобного. Дело это безнадежное, но необходимое. Как прополка огорода или борьба с преступностью. Иначе ведь все огороды травой зарастут, а бандиты и жулики всех поубивают и обворуют.
***
Есть поэты от бога. А есть – от балды. Если представители первой категории в природе встречаются довольно редко, то представителей второй – хоть пруд пруди. Плюнь наугад – и не промахнешься.
Но и среди этих "от балды" встречаются особи просто выдающиеся. Вот и При©тани повезло. И к нам пожаловал такой вот выдающийся поэт от балды. Встречайте: Блокбастер!
Чем же характеризуется его выдающееся творчество? А вот чем.
Многие поэты от балды пренебрегают теми или иными нормами стихосложения или даже языка, на котором тщатся творить. Но не каждому дано игнорировать их ВСЕ и СРАЗУ. С таким талантом надо родиться.
Так вот, даже беглого взгляда на нетленки данного автора достаточно для того, чтобы понять, что перед нами именно оно, творчество от балды в своей абсолютной форме. Когда ВСЕ от балды: размер – от балды, рифмы (или их отсутствие) – от балды, ритм (точнее, аритмия) – от балды, орфография – от балды, пунктуация – от нее же. Вы думаете, издержки формы компенсируются содержанием? Чтобы да, так нет. Содержание тоже от балды. Поток обрывочных мыслей. Впору сменить приставку «со-» на «не-».
Но и это еще не все. Многие балдежные нетленки нашего выдающегося автора положены на музыку (!). и исполняет их «Иван федотов известный бард в России»(!). Правда, не уточняется, кому именно в России этот известный бард известен, но – тем не более.
Однако пора уже и приобщиться, вкусить и отведать. Благо автор щедр и навалял навалил на стол уже немерено.
Поэтому берем наугад.
Пешком по вселенной поёт иван федотовПройдусь по вселеннойС душой на распашку,В куртке от ангелаИду по бродяжьи,За мною весь космос -Впереди тишина,Дорога уводитв неземные края.Ищу я планетуДля светлой души,Чтоб там, да остатьсяНа исходе любви,И космос широкийПрошёл не спеша,Увидел планетуПод названием – Та,Там встретил друзей,Что когда-то жили со мною,Там встретил тебяПод яркой луною,И в образе рая -Планеты живойОстался я там -В любви неземной…
Ну разве не шедевр?! Сначала хотели перечислить, что здесь от балды, но потом решили, что проще сказать, что здесь не от балды – ничего. Ибо весь вышеприведенный балдежный список здесь - на все лицо.
Мы уже имели честь душевно откликнуться. Повторим здесь:
Выход на распашку
Я вышел однажды
С душой на распашку -
Распахивать Землю
При помощи сошки.
Пашу я, короче –
Душа отдыхает.
Ни капельки совести
Нет у скотины.
Ну, хоть бы кряхтела,
Прикинувшись шлангом!
Так нет же, один я
В поту надрываюсь...
Уж космос широкий
Планету облапил
И звезды над пашней,
Как зерна, рассыпал.
А я - без обеда
И ужина тоже,
Уставившись в пятку
Кобылке каурой,
Батрачу за даром
(Нет, кажется, вместе -
По типу бесплатно)
Ну, чем не придурок?!
*)
А вот еще одна свежая нетленка:
Сын едет к материТуча летела мятежно,Закурился туманом мой край,По дороге, по нежному полюЕду в дом, в котором мой рай,Еду грязной дорогой с приветом -Для родимых широт и высот,Может, встречу я светлую ЛенуУведу в свой далёкий мирок.Лес застыл, как печальная пава,Сердце греет только мольба,И ямщик, как смерть погоняетЛошадей, увозящих в поля.Сердце гложет печальная думаОй, жива ли там, мать моя?Пригорюнились птицы в тумане,За туманом моя сторона,Подъезжаю к калитке своей,Открываю её безмятежно,Вижу, мать стоит на землеИ всё, машет рукою мне,Не она, то стоит у ворот -Это призрак её осталсяСхоронили её зимой.Схоронили под плачь панихиды,Но, она вернулась домойОжидать непутёвого сына,И теперь, увидев меняПокидает, тот край свой любимый…
Аналогично. Нет слов. Но попробуем все ж таки прокомментировать отдельные перлы.
Туча летела мятежно,Закурился туманом мой край,По дороге, по нежному полюЕду в дом, в котором мой рай,
С первых же строк стихо заинтриговывает. Образ тучи-буревестника просто гениален. Хотя и остался нераскрытым. Против кого это она бунтовать вздумала?
Закурился туманом мой край,
Точно «за-»? Потому что по контексту здесь больше подходит «об-».
По дороге, по нежному полю
Так по дороге или по полю? Или литгерой на внедорожнике, и ему - пофиг дым?
А «нежное поле» – это какое? Удобренное мягким и теплым навозом?
И еще один вопрос не дает нам покоя. Как мятежные телодвижения тучи в прошлом (летела) соотносятся с перемещением литгероя в настоящем (еду)? Или тут, как в классической нескладушке: в огороде бузина, а в Киеве дядька?
Едем дальше.
Еду грязной дорогой с приветом
Ага, все ж таки по дороге. Ясно. Неясно только, кто/что тут «с приветом» – дорога или сам литгерой.
Может, встречу я светлую Лену
Неожиданное употребление прилагательного «светлую» заставляет предположить, что в округе имеется еще как минимум одна Лена - темная. Но с ней литгерой встречаться не хочет. Ну а что? Не хочет и не хочет. Имеет право. А насильно мил не будешь.
Лес застыл, как печальная пава,
Сначала хотели мы подивиться такому странному сравнению. Ибо, согласно словарям, «как пава» употребляется обычно «в сравнениях о женщине с горделивой, величавой осанкой и плавной походкой». Спрашивается, куда это горделиво и грустно одновременно шагал лес, когда застыл?
Но это мы тока сначала так «недоумнули», а потом вспомнили, что у автора ВСЕ от балды. И сразу как-то полегчало. Поехали себе спокойно дальше.
Сердце греет только мольба,
Мистерия. Вынуждены предположить, что одежды на литгерое не было, а температура тела в районе грудной клетки не превышала 0° по Цельсию. В противном случае сердце грелось не мольбой единой, так сказать.
И ямщик, как смерть погоняетЛошадей, увозящих в поля.
Опять вопрос: что делает ямщик, пока смерть погоняет его лошадей, увозящих кого-то в поля? Невольно вспомнилась киноклассика: «А вдоль дороги – мертвые с косами стоять..»
Сердце гложет печальная дума
Ага, этакая дума дальнего радиуса действия: гложет сердце, минуя окружающий мозг. Хотя не факт, что мозг имел место быть. Тогда все нормально.
Ой, жива ли там, мать моя?
Знаки препинания говорят нам однозначно, что тут обращение. Но к кому из наличного окружения обращается литгерой? К ямщику? Нет, ямщик – мужик вроде. К одной из лошадей? Но к которой? ЧуднО.
Пригорюнились птицы в тумане,
Откуда инфа? У литгероя имеются противотуманные фары, позволяющие ему разглядеть печальные выражения лиц местных птиц? Круто!
Подъезжаю к калитке своей,Открываю её безмятежно,
И это правильно. Он же не туча давешняя, он покладист и миролюбив.
Вижу, мать стоит на земле
А на чем еще можно стоять у калитки? На луне?
Это призрак её осталсяСхоронили её зимой.Схоронили под плачь панихиды,
Очень жалистно. Но зачем же менять половую принадлежность слова «плач» и делать из мужчины женщину при помощи, извиняемся за каламбур, мягкого знака на конце?!
А панихида точно сама плакала? Или так звали одну из плакальщиц?
И теперь, увидев меняПокидает, тот край свой любимый…
И мы ее понимаем. Увидев такое, любой убежит без оглядки.
Не можем не откликнуться. Скопировать авторский ритм авторскую аритмию у нас таланту не хватит, но дух нетленки попробуем передать.
Обкуренное
Туча мчалась мятежно на волю,
В конопляный обкуренный край.
Ну я по навозному полю
Тоже мчался - в родимый сарай.
Ехал я по дороге, с приветом,
Средь знакомых широт и долгот.
Вдруг - блондинка идет и при этом
Нет не ней ни штанов, ни колгот.
И сверкает призывно колено
Приглашением на сеновал…
Мать моя! Это ж Светлая Лена!
Я ее малолеткой знавал.
Вот она восхитительно близко,
Счас облаплю и в лес уведу…
Но ямщик, этот подлый редиска,
В поле мчит лошадей на беду.
И покрыл я разлучника матом
И покрылся ответным вдвойне,
Но уже деревенские хаты
Замигали окошками мне.
У калитки стояла маманя
(Не на чем-нибудь, а на земле),
У меня же поэма в кармане -
Про навозную нежность полей.
И сказал я без тени подвоха:
«Вот стишок мой, любимая мать!»
Но мамане вдруг сделалось плохо,
И пришлось докторов вызывать…
Можно, конечно, продолжать. Но стоит ли? Ведь и так ясно, что автору одна дорога – в нашу Красную Книгу Графомании. Под номером 42.
Правда, затрудняемся его классифицировать (см. нашу классификацию графоманов в Главе 5). Конник? Орленок? Вроде нет… Придется ввести новую категорию – балдежники. Ну, то есть авторы, у которых все от балды, но которые по этому поводу не переживают ни разу.
Ура, короче! *)
Оценок пока нет
Свидетельство о публикации №:
15236
А это точно живой человек был? Может, это на нас ИИ калибруют нерадивые программисты?